8 марта на центральном командном пункте ВМФ СССР была объявлена тревога – подводная лодка К-129, находившаяся в северной части Тихого океана, не подала сигнал о проходе контрольного рубежа. В тот момент никто из высшего командования не мог предположить, что произошла одна из самых загадочных катастроф советского подводного флота.
Вот что было известно в штабе Тихоокеанского флота (ТОФ). За полтора месяца до описываемых событий подводный крейсер К-129 с бортовым номером 574 вернулся из длительного плавания на базу Тихоокеанского флота, что на восточном берегу полуострова Камчатка, в бухте Крашенинникова. Отметим замечание контр-адмирала Анатолия Штырова, в 1974 году занимавшего должность заместителем начальника разведки Тихоокеанского флота. По словам контр-адмирала, перед походом номер субмарины всегда закрашивается.
С закрашенным номером или нет, материальная часть вернувшейся подводной лодки требовала значительного ремонта, а экипаж был измучен изнурительным предыдущим плаванием. Пока производили ремонт, значительную часть экипажа отпустили в отпуск. Внезапно появилась необходимость внепланового дежурства. Причина и цели этого дежурства до сих пор не обнародованы. Хотя полностью ремонт не был завершён, а очередная ПЛ оказалась «не готовой», и по устоявшемуся порядку командование ТОФ начало «выпихивать» в поход лодку К-129. Состав доукомплектовали подводниками с других кораблей и группой матросов-учеников.
24 февраля 1968 года подводная лодка К-129 под командованием капитана первого ранга Владимира Кобзаря вышла из бухты. Судно имело на борту три баллистические ракеты Р-13 с подводным стартом и ядерными головными частями большой мощности, кроме того – две торпеды с ядерными зарядами. В течение первых 11 суток похода связь с ПЛ проходила в штатном режиме. На 12-е сутки К-129 не подала сигнал о проходе контрольного рубежа.
Контрольные радиограммы остались без ответа, полёты разведывательной авиации не принесли результатов. К расчётной точке маршрута К-129 штаб ТОФ направил поисковую спасательную экспедицию из более чем 30 кораблей разного класса. Но ни с воды, ни с воздуха следов гибели субмарины увидеть не удалось. Находящиеся в районе поиска американские военные корабли указали на огромное масляное пятно площадью около 20 миль. Анализ масляной плёнки показал, что пятно соляровое и присуще подводным лодкам ВМФ СССР.
Поиски продолжались в течение 73 суток, после их завершения следовало разослать похоронки родственникам. Но в штабе ТОФ хватились, что нет заверенного капитаном ПЛ списка членов экипажа. Пришлось составлять такой список «методом исключения», и похоронки отправили по 98 адресам.
Поиск и подъём К-129
Американские спецслужбы, в отличие от советских, каким-то образом были осведомлены о точном месте гибели К-129. В 1968−1973 годах с помощью глубоководного управляемого батискафа «Триест-2» (по другим данным – «Мицар») американские специалисты обследовали место, положение и состояние корпуса К-129, что позволило аналитикам ЦРУ сделать вывод о возможности подъёма советской подводной лодки с баллистическими ракетами на борту. Эта строго засекреченная операция получила кодовое название «Дженнифер». Как позднее стало известно, в неё были посвящены (кроме лиц, непосредственно занятых в операции) лишь три высокопоставленные фигуры: 37-й президент США Ричард Никсон (Richard Nixon), директор ЦРУ Уильям Колби (William Colby) и финансирующий эту операцию миллиардер Говард Хьюз (Howard Hughes).
Советская разведка до сих пор считает, что главной целью операции «Дженнифер» было, если говорить на морском жаргоне, «расколоть» шифры радиообмена, в частности, в радионаправлении «берег – подводные лодки». И если на затонувшей К-129 есть секрет такого шифра, то с его помощью можно расшифровать все записи переговоров, сообщения и приказы за несколько лет того периода и даже вскрыть систему развёртывания и управления военно-морскими силами СССР.
Подготовка и проведение операции заняли почти 7 лет; затраты составили около 350 млн долларов. Было спроектировано и построено два специальных судна – Hughes Glomar Explorer водоизмещением свыше 36 000 тонн и док-камера НСС-1 с раздвигающимся днищем, на котором были расположены гигантские клещи для захвата корпуса ПЛ. Оба судна изготовлялись по частям на разных судоверфях Западного и Восточного побережий США. Сборщики должны были дать подписку о неразглашении любой информации, связанной со строительством. При окончательной сборке даже инженеры не могли понять назначение столь странных судов.
Судоподъёмная операция проводилась под видом океанологических работ, для чего в место подъёма направили судно Glomar Challenger, специализировавшееся на бурении морского дна.
Одиночные наскоки разведочных кораблей ТОФ с целью установить истинные причины пребывания американской техники в этом месте не дали результата: американцы тщательно маскировали подготовку к подъёму советской К-129 под морское бурение для нефтедобычи. А сам подъём был осуществлён в середине 1974 года.
Последние почести
Glomar Explorer и док-камера НСС-1 подняли не всю подводную лодку – при подъёме корпус ПЛ разломился примерно посередине. Кормовая часть ПЛ, с 4-го по 8-й отсеки, вывернулась из клешней и опустилась на дно океана. Таким образом, в клешнях док-камеры НСС-1 остались 1-й, 2-й и часть 3-го отсеков К-129. Однако именно в этих отсеках, как правило, хранятся шифровальные документы, аппаратура ЗАС-связи, боевые пакеты и пр. Так что специалисты ЦРУ посчитали свою работу выполненной.
Из носовой части ПЛ были извлечены 60 погибших подводников, тела которых, как писали американские газеты, за семь лет совершенно не тронуты тленом. Это количество даёт основание полагать, что на ПЛ в момент катастрофы проводилось какое-то мероприятие (возможно, киносеанс), и в этой части лодки собрались свободные от вахты матросы.
Тела шести подводников были перезахоронены в море по принятому в советском ВМФ ритуалу – их завернули в советский военно-морской флаг и опустили в воду под звуки гимна. Этот процесс был заснят на цветную киноплёнку, которая до времени хранилась в сейфе ЦРУ. Куда делись остальные извлечённые из корпуса ПЛ тела, неизвестно до сих пор.
Почему погиблосудно
Версия № 1
Как заявил отдел разведки ТОФ, сразу же с момента выхода К-129 из бухты Крашенинникова за ней было установлено скрытое слежение «дежурившей» в Авачинском заливе американской атомной подводной лодки Swardfish, которая, по имевшимся разведданным, в указанный период в базах 7-го и 3-го флотов США не отмечалась.
Вероятно, что при таком скрытом слежении Swardfish удерживалась в кормовых «теневых» секторах К-129, следуя за ней на малошумных скоростях малых ходов. Swardfish применяла разные манёвры, периодически сближаясь на критические дистанции и даже «подныривая». Что, скорее всего, и привело к столкновению этих лодок, которое произошло предположительно вечером 7 марта на удалении от Камчатки около 1230 миль.
Известно, что 11−12 марта, предположительно через 3−4 суток после невыхода К-129 на связь, Swardfish в тёмное время суток прибыла на японскую военно-морскую базу Йокосука со смятым ограждением боевой рубки. В течение ночи был произведён «косметический» ремонт лодки с подкраской, после чего Swardfish покинула порт и убыла в неизвестном направлении. Много позднее удалось установить, что с экипажа американской лодки также была взята подписка о неразглашении какой-то тайны. Во всяком случае, Swardfish в течение последующих около 1,5 лет не отмечалась на морских просторах.
Специалисты считают несостоятельными заявления руководителей Тихоокеанского флота США, что Swardfish якобы получила повреждения от столкновения с айсбергом: в марте в центральной части Тихого океана айсберги отсутствуют, да и вообще в этот район океана они не заплывают ни в конце зимы, ни весной.
Версия № 2
Около десяти лет назад технические эксперты детально проанализировали записи американских акустических станций, сделанные в начале марта 1968 года. По их данным, звуки, которые можно определить как взрывы в ракетных шахтах, были зафиксированы 11 марта. Произошли они в подводном положении. Предполагается, что ракетное топливо в шахтах №2 и №3 сдетонировало уже тогда, когда К-129 находилась на запредельной глубине. Этот вариант отчасти подтверждается и фотографиями, сделанными с аппарата субмарины Halibat.
По мнению специалистов, с 8 марта К-129 находилась в аварийном состоянии, и по неизвестным причинам не имела возможности передать радиограмму и запросить помощи. Спустя трое суток она затонула.
Версия № 3
Расследование госорганов США, основанное на непосредственном исследовании остатков корпуса судна как на дне океана, так и после их подъёма на поверхность в ходе операции «Дженнифер», пришло к выводу, что возможной причиной катастрофы К-129 стало срабатывание двигателей ракет Р-21. Есть посекундный хронометраж звуков в течение шести минут, зафиксированный акустическим наблюдением.
Версия № 4
В 2017 году капитан 2 ранга Илья Курганов выдвинул новую версию об аварии ракетного оружия на борту К-129 в шахте № 1, в результате чего подводная лодка находилась трое суток в аварийном состоянии на поверхности, после чего, 11 марта, затонула, не дождавшись помощи. При затоплении К-129 произошёл взрыв оставшихся двух ракет, который был зафиксирован акустическим наблюдением сил ВМС и ВВС США
Политические коллизии
Когда тайное стало явным, между МИД СССР и Госдепартаментом США начались выяснения отношений. МИД СССР направил первую ноту США: почему ваши спецслужбы в нарушение норм международного морского права тайно подняли наш корабль со дна океана? В ответной ноте Госдепартамент США написал, что СССР не объявлял о затоплении своей подводной лодки, а потому мы подняли со дна океана «ничьё» оборудование.
Во второй ноте МИД СССР обвинил правительство США в надругательстве над телами советских подводников. Госдепартамент США ответил: Ваши моряки перезахоронены в море по всем правилам, принятым в ВМФ СССР. И направил им копию киносъёмки.
Советским дипломатам ничего не оставалось, как промолчать.
А советские шифры по чистой случайности американцам не достались. Командир К-129 капитан Владимир Кобзарь был высокого роста и всегда мучился в своей капитанской тесной и короткой каюте. В период ремонта подводной лодки он, в отступление от проекта, упросил главного строителя перенести шифр-рубку из капитанской каюты в четвёртый (ракетный) отсек. После аварии К-129 этого строителя разыскали, и он клятвенно подтвердил, что рубку перенёс в тот самый отсек, который вырвался из клещей док-камеры НСС-1. Таким образом секретные шифры ВМФ СССР остались нетронутыми на дне океана. Это подтверждается и тем, что впоследствии американцы не раз пытались поднимать и кормовую часть ПЛ.
Виктор Фишман
