Люди ведут войны – и войны похожи на них. Войны тоже, случается, устают. Такой была жуткая Первая мировая, где фронты из миллионов солдат за год не продвигались и на 10 километров. Великая, как её тогда называли, война так устала от самой себя, что лопнула не в результате поражения одной из сторон, а от дуновения ветра истории. На землю Германии тогда не ступил ни один иностранный солдат, но она оказалась поверженной и сдалась на милость победителей.
Ещё на прошлой неделе и российско-украинскую войну многие считали миниатюрной Первой мировой. Фронты, упёршись друг в друга бронированными лбами, стояли месяцами почти неподвижно.
Всё чаще звучал диагноз: идёт война на истощение.
«Не далее как вчера консенсус в западных политических кругах – в том числе среди экспертов и официальных лиц США, Великобритании и ЕС – заключался в том, что Россия не выигрывает эту войну, но в то же время её не выигрывает и Украина. Трудно было найти кого-либо, кто верил бы, что Украина может добиться значительных успехов в возвращении территорий. В течение двух или более месяцев все не без оснований считали, что это война на истощение», – пишет Сэм Грин (Sam Green), директор Института России Королевского колледжа Лондона.
И продолжает:
«Сегодня разговор, очевидно, идёт в совсем другом ключе: сейчас никто не знает, как далеко украинские силы смогут продвинуться, какой импульс они смогут создать и как это изменит характер войны. Но внезапно разговоры о войне на истощение испарились. Как неоднократно писал мой коллега, профессор Королевского колледжа Лондона Лоуренс Фридман (Lawrence Friedman), война по своей сути непредсказуема. Это не линейное уравнение, не результат арифметических манипуляций с пулями и бомбами. Это явление, замешанное на эмоциях, и война в значительной степени зависит от обстоятельств. На войне – как и в политике – вера в то, что произойдёт дальше, может быть важнее того, что произошло на самом деле».
Но что же произошло под Харьковом на самом деле?
В эти дни я повсюду слышу магическое слово: перелом.
И действительно, ситуация переломилась, теперь наступает Украина. В этих двух словах «Украина наступает» кипит ядерная энергия неописуемой надежды.
Как же хочется зачерпнуть её в ладони ковшиком и умыться: чтобы проснуться от кошмара беспомощности, начавшегося уже больше полугода тому назад, когда ядерная держава, охватывающая два континента, бросилась на почти беззащитную страну-соседку со всей яростью сильного и беспощадного хищника.
Соседка устояла под ударом. Это настоящее военно-политическое чудо, его будут ещё столетия вставлять во все учебники военного дела. Можно сказать, беспримерный случай: даже Финляндия в Зимней войне имела лучшие шансы против СССР, чем Украина против России – Суоми помогали зима и морозы.
А теперь: Украина наступает! Это действительно перелом. Но не столько в войне, сколько в её восприятии всем миром и, в первую очередь, самой Украиной.
Город за городом переходит в руки украинских солдат. Изюм и Купянск совсем вчерашний день, Волчанск – ушёл из новостных лент, сейчас, похоже, освобождается Лиман, но и это – мелкие детали грандиозного полотна наступления.
Его ударная волна гонит захватчиков уже и из Лисичанска-Северодонецка, под шахом сам Донецк и мыльный пузырь так называемой ДНР, дрожит и давний ДНР-ский недруг – Луганская псевдореспублика…
Как любил заметить Его Императорское Величество Наполеон Бонапарт, ничто не имеет такого успеха, как успех.
Да, солнце военного успеха бликует на погонах генерала Залужного, нежит утомлённое лицо президента Зеленского, согревает и воодушевляет украинский народ и его армию, восхищает союзников Украины. Но не слепит глаза россиянам.
Кремлёвские генералы натягивают на нос темнейшие солнцезащитные очки, а российское общество мажется новым слоем противозагарной пропаганды.
И в этом отрицании реальности кроется стратегическая проблема: Россию нельзя победить, как Германию в 1918-м. Потеряв и Харьковскую, и Херсонскую, и Запорожскую области, да даже и обе самозванных республики, Кремль укроется за ядерной стеной.
Война истощится, но не кончится. Она просто прервётся. Может, до весны или на пару лет. Возможно, превращение в эдакий исполинский «остров Крым» и было изначальной целью этой войны. Захватить часть Украины, создать буфер между собой и Западом – и окуклиться лет на десять, а там посмотрим… Чем не стратегия для людей, у которых всё есть, кроме покоя?
Вернёмся к доктору Сэму Грину. Он предостерегает нас от слишком ранних предчувствий необратимой победы:
«Заманчиво предположить, что вчерашняя версия с войной на истощение была ошибочной, и что теперь исход этой войны будет зависеть от способности России противостоять наступлению Украины.
Но история с войной на истощение не была неправильной вчера: она стала неправильной только сегодня. Точно так же обнадёживающие истории, которые мы слышим сегодня – история об усилении украинской армии и разрушении российских оборонительных линий – верны сегодня, но вполне могут оказаться неверными завтра.
Таким образом, урок заключается в том, что мы должны признать трудность – если не полную тщетность – прогнозирования. По крайней мере, нам нужно перестать предполагать, что будущее войны – это линейная проекция того, что мы видим сегодня, каким бы ни был этот день».
Следуя совету учёного, я не стану прогнозировать, каким будет «этот день». Гадать на будущее этой войны, как показал генерал Залужный, занятие малопочтенное.
Арсений Каматозов
