Вечером 5 января пограничная служба Австралии задержала в аэропорту знаменитого сербского теннисиста Новака Джоковича (Novak Djokovic), прибывшего для участия в турнире «Большого шлема» Australian Open, и после допроса аннулировала визу первой ракетки мира.
Почему? Всё просто: по мнению пограничников, предоставленные одним из самых известных в мире антипрививочников документы о медицинском освобождении от вакцинации против коронавируса (без которой в страну не впускают) недостаточными для въезда. Джокович решил оспорить аннуляцию визы в суде и был оправлен в специальный отель для ожидающих депортацию лиц.
Интернет тут же захлестнули громкие «новости» о бедном сербе, страдающем в «австралийских застенках». «Моего сына держат в плену, – на весь Твиттер сокрушалась мать теннисиста Дияна Джокович (Dijana Djokovic). – Место, где он находится, грязное и там полно насекомых. Он не может спать. Там ужасная еда».
Возможно, став пристанищем будущих депортантов, Melbourne Park Hotel реально потерял одну, а то и две из своих 4−5 звёзд. Возможно, он теперь не блещет сияющей чистотой, а еда там действительно не высшего вкуса и качества. Но это именно отель, а не тюрьма и не концлагерь. А что касается плена… «Джоковича не брали в плен, – отреагировала на обвинения министр внутренних дел Австралии Карен Эндрюс (Karen Andrews). – Он может уехать в любой момент, если захочет. И пограничная служба это организует».
Впрочем, это и так было понятно. Хотя не помешало отцу теннисиста Срджану Джоковичу (Srdjan Djokovic) обрушиться на «врагов» с обвинениями, да так неадекватно, что это поневоле зародило сомнения в его психическом здоровье: «Мой сын стал символом и лидером свободного мира, мира бедных и угнетённых стран и народов. Его могут держать взаперти, но правда, как вода, всегда найдёт путь. Новак – Спартак нового мира, который не выносит несправедливости, колониализма и лицемерия».
Сам Джокович публичностью в эти дни не отличался. Но вот письмо Новака, процитированное (то ли специально, то ли по недомыслию) его братом Джордже Джоковичем (Đorđe Đoković) на пресс-конференции в Сербии, тоже заставляет кое о чём задуматься. «Бог видит всё, – написал Ноле. – Мораль и этика как величайшие идеалы – путеводные звёзды к духовному восхождению. Моя благодать – духовная, а их – материальная».
Разговор о лицемерии – том самом, которое, по словам отца, Новак не переносит, прямо-таки напрашивается. Попытки властей защитить свою страну от заразы (успешные, между прочим: смертность от коронавируса в Австралии – одна из самых низких в мире) – это, по Джоковичу, «материально», о вот его собственное желание выиграть мельнбургский мэйджор, заработав ещё несколько миллионов призовых – это, разумеется, «духовная благодать».
Но есть вещи куда более сильные и печальные.
Джокович, оказывается, предоставил пограничникам – а потом и суду – документы о том, что 16 декабря он сдал положительный тест на коронавирусную инфекцию. Но, как выяснилось, 17 декабря Новак присутствовал на церемонии презентации памятной марки сербской со своим изображением и награждал – без всякой маски – детей в своём теннисном центре, делая при этом фото с ними. 18 декабря, через два дня после теста, Джокович принял участие в фотосессии для французского издания L’Equipe, причём снова был без маски и заявил французам, что в настоящее время не болен.
Получается одно из двух: либо положительный тест – липа, либо теннисист, зная о своей болезни, наплевал на всяческие карантины и на окружающих его людей.
Джокович оказался пред нелёгким выбором. Несоблюдение карантина (общаться больным с детьми – это, по-моему, вообще переходит все границы) грозило (и грозит) Новаку возмущением миллионов уставших от пандемии людей. А признание в фальсификации теста – не только депортацией, но и трёхлетним запретом на посещение Австралии. Новак выбрал второе – продолжал настаивать на болезни.
Помогло. Судья, не имея возможности установить подлинность теста, счёл предоставленные теннисистом при въезде документы достаточными. Кроме того, он признал незаконным то, что пограничники не позволили Новаку связаться с адвокатами, а также не дали ему отдохнуть, продолжив ночное «интервью». После чего, в соответствии с буквой закона, удовлетворил апелляцию Джоковича и постановил освободить его из иммиграционного изолятора.
Победа? Если и так, то победа – пиррова. Репутации Джоковича нанесён огромный ущерб, миллионы любителей тенниса во всём мире возмущены пренебрежением звезды к здоровью людей, которых он мог, будучи инфицированным (если был) походя заразить.
А уж в глазах большинства австралийцев (за исключением сербской диаспоры, организующей демонстрации «в защиту») Джокович и вовсе выглядит сегодня персоной нон-грата. Так что можно не сомневаться: на кортах «Мельбурн-парка» Новака ждёт очень «тёплый» приём с оглушительным свистом. Хотя далеко не факт, что до этих самых кортов всё-таки дойдёт. Джокович ведь выиграл только сражение, а не войну. Министр иммиграции и культурного многообразия Австралии имеет законное право снова – и окончательно – аннулировать визу Новака. И министр Алекс Хоук (Alex Hawke) почти наверняка этим правом воспользуется.
Тем более что уже после суда всплыло ещё одно способствующее такому решению обстоятельство. При въезде в Австралию Джокович сообщил, что за последние 14 дней не бывал в других странах, кроме Испании, из которой и вылетел в Мельбурн с остановкой в Дубае. Это оказалось неправдой: 25 декабря Новак присутствовал на публичном мероприятии в Белграде.
Мелочь? Да, в обычных условиях – мелочь. Но формально предоставление ложной информации при въезде в страну – преступление, грозящее лишением свободы на один год. А на войне все средства хороши.
Ответный удар австралийские власти нанесли (если нанесли) уже после сдачи «РГ/РБ» в печать. Так что окончание (или продолжение) мельбурнской истории Новака Джоковича – в следующем номере.
Сергей Шойхтер
