Все уперлись глазами в киллера Красикова, абсолютно надуманную фигуру. Его уже подают чуть ли не как личного друга Путина, полковника ФСБ, который выше любого генерала…
Давайте включим простую логику, ну, хоть совсем немножко. Полковников ФСБ с генеральскими полномочиями не отправляют на мокруху! Личного друга Путина не командируют в берлинский парк с пистолетом и велосипедом.
И кем уж, простите, был им убитый в Берлине чеченец? Львом Троцким? Степаном Бендерой?
Берлинская жертва являлась фигурой такого масштаба, что организовать ее ликвидацию должен был лишь конфидент хозяина Кремля?!
Ну нет, конечно.
Так что давайте немного сдвинем занавес морока и посмотрим фактам в их недремлющие очи.
У Москвы не было реальной причины идти на такую сделку. Еще меньше причин у нее было отдать за абсолютно пустую фигуру киллера ( не говоря уже о каких- то засыпавшихся нелегалах в Словении и прочих отходах производства спецслужб) двух реальных крупных и вполне дееспособных лидеров сопротивления — Кара- Мурзу и Яшина. Причем заметьте, сам Христо Грозев рассказал, что российская сторона настояла: не возьмете Яшина — не отдадим никого.
А к Кара- Мурзе у многих весомых людей Путина из числа спецслужбистов была и личная ненависть- за Акт Магнитского. Это нам и отсюда Навальный казался врагом системы номер 1. А там, внутри кремлевских лабиринтов, свой курс — и личным врагом был именно Кара-Мурза, который вместе с Немцовым и Браудером сумели заставить Конгресс США принять закон Магнитского и десяткам серьезнейших семей прищемить даже не хвост, а лапы в западной мышеловке. Затем эта же великолепная тройка ( плюс искусный юрист, а ныне знаменитый политолог Владимир Пастухов) провела такие же законы через многие западные парламенты. Браудер сумел чудом вывезти Пастухова, но не смог уговорить Немцова и Кара- Мурзу покинуть Россию. Очень скоро Бориса Немцова показательно расстреляли у Кремля. А потом дали Кара- Мурзе не менее показательных 25 сталинских лет.
И вот такого козырного вальта меняют на шестерку с велосипедом? Помилуйте, дамы и господа, даже у абсурда должны быть края!
А теперь к тому, что лежит на поверхности и остается невидимым.
За последних трое суток мы прочли в десятках западных источников подробнейшую хронологию переговоров. Когда и кого взяла за пуговицу мама Гершковича Элла, кто в окружении президента Байдена и за что отвечал по вопросам конструкции обмена, кому писал смс Абрамович и чего в какой момент требовала российская сторона. Десятки фамилий и должностей, сотни реплик и цитат есть в этой хронике. А чего нет?
Нет ни одной фамилии с той самой российской стороны. НИ ОДНОЙ!
Почему все источники плещут информацией, как кипящий медный чайник, когда речь идет о западных переговорщиках ( благодаря их откровенности мы даже узнали фамилию премьера Словении! Помните, ему звонил сам Байден?), но молчат, как рыба об лед, когда заходит речь об их московских собеседниках?
Ответ очевиден. Потому что идут большие и очень сложные стратегические переговоры. А как же Большой обмен? Он был лишь маленьким эпизодом этих переговоров. Возможно, никак не влияющий на их основной ход. Но тем не менее абсолютно все западные участники этого процесса хранят полное молчание в отношение тех людей, с которыми они не менее 6-7 месяцев ( а то и двух лет) находилисьт постоянном и напряженном контакте.
И у всего этого есть вполне осязаемая историческая аналогия.
У Аллена Даллеса, создателя ЦРУ и всего такого плаще- кинжального, есть блестящая книга о его швейцарской миссии в 1944-1945 годах. Называется « Тайная капитуляция». Это о том, что Юлиан Семенов довольно топорно и совершенно бестолково изобразил в своих «17 мгновениях весны», которые потом стали культовым советским сериалом. На этом кино вырос и Путин, из- за него он и решил идти в КГБ ( сам рассказывал).
Даллес в этой книге довольно пренебрежительно рассказывает, как несколько разных близких к рейхсфюреру СС Гиммлеру людей пробирались к нему в Швейцарию с помощью швейцарских разведчиков и пограничников. Это происходило в феврале- апреле 1945. Среди них, кстати, был и упомянутый Семеновым начальник личного штаба Гиммлера генерал СС Вольф. Пробивались они к Даллесу за одним: показать, что их босс готов к сепаратным переговорам. Их с демонстративной скукой выслушивали и отпускали с домашним заданием: а доставьте-ка нам сюда из такого- то концлагеря такого- то премьер- министра, такого- то еврейского лидера, эдакого деятеля сопротивления… И те привозили заказанных людей прямо из лагерей смерти, в полосатых робах, иногда с мишенью на спине. Однажды Даллес потребовал вообще невозможного: привезти к нему двух свежезахваченных СС командиров итальянских партизан. И Вольф лично их доставил на швейцарскую границу, со следами свежих пыток на лицах.
Все это делалось лишь затем, чтоб доказать: Гиммлер и его окружение обладает реальной властью в рейхе. И с ними, и только с ним стоит и следует вести реальные переговоры.
Соль ситуации в том, о чем Семенов, разумеется, не рассказал: в начале года президент США отдал ясный и недвусмысленный приказ: никаких сепаратных политических переговоров ни с кем о Германии не вести! Президент разрешил принимать и обсуждать частичные капитуляции только с военными и на конкретных участках фронта. Во всем остальном, как и договорились с союзниками, капитуляция должна была быть полной и безоговорочной.
Но Гиммлер и его люди этого не знали. А Даллес им не говорил: спасал людей из лап смерти, рискуя собственной карьерой, сколько мог и до последнего дня рейха.
Сейчас вроде бы все знают, что Байден несколько раз формулировал: никаких переговоров об Украине без Украины. Но то, чего мы не знаем, — участвует ли в этих прощупываниях украинская сторона? В обмене врроде как не участвовала, но обмен, как мы понимаем с вами,- локальный эпизод этого разнопланового процесса. И кстати, реакция Киева на прямые контакты Байдена с Кремлем ради освобождения заложников (!!) была совершенно нехарактерно сдержанной.
Разумеется, ситуация лишь внешне напоминает описанную Даллесом. Некоторые совпадения, конечно, поразительны. Но тем не менее никто в окружении Путина — не Гиммлер, и Россия сегодня не стоит перед военным и политическим крахом. Однако история любит знакомые маршруты. И мы должны учиться, как пионеры у Фенимора Купера, различать на этих маршрутах свежие следы.
Арсений Каматозов
