В конце XIX века это вообще казалось безумной идеей: построить железнодорожную насыпь длиной 11 км прямо посреди Ваттового моря (части акватории Северного моря). Ранее никто не пытался сделать что-то подобное, и никто не знал, как изобрести сооружение, которое могло бы противостоять силе приливов и штормов на постоянной основе.
От первых планов до реализации прошли десятилетия, и в итоге, вопреки всему, железнодорожная линия была построена. Поезда ходят с материка на Зюльт уже 95 лет, пересекая дамбу Гинденбурга, названную в честь Пауля фон Гинденбурга (Paul von Hindenburg). Железнодорожное сообщение было открыто 1 июня 1927 года, и в числе первых пассажиров был как раз рейхпрезидент.
О том дне свидетельствует трогательное фото: маленькая девочка на руках матери вручает Гинденбургу букет цветов у окна поезда. Сегодня Карин Лауритцен (Karin Lauritzen) 97 лет, и её жизнь неразрывно связана с историей дамбы и в целом всего острова.
Прямое сообщение с материком уже почти сто лет способствует развитию туризма. Зюльт уже давно одно из наиболее престижных мест отдыха немцев. Но в начале XX века многие жители Зюльта яростно боролись с железной дорогой, так как уже тогда на остров приезжало всё больше отдыхающих. Они наслаждались воздухом Северного моря, гуляли по пляжу и останавливались в отелях и пансионах. Однако дорога не была простой: переход на корабле был долгим и подчас изматывающим. А то и вовсе невозможным: в зимние месяцы путь преграждали льдины.
Приливы казались непобедимыми
После того, как границы в рамках Версальского договора были перенесены, маленький город Тённер с 1920 года принадлежал Дании. Паромы в Зюльт ходили с побережья недалеко от Тённера, поэтому туристам и фермерам Зюльта, которые экспортировали товары, теперь требовалась виза, что создавало понятные неудобства.
Несколькими годами ранее газетная статья о смелом проекте в Ваттовом море привлекла на остров пастора Ханса Йолера (Hans Johler), отца будущей «девочки с цветами». Любопытство руководило им на протяжении всей жизни, говорит его внук Эккехард Лауритцен (Ekkehard Lauritzen), который так же тщательно задокументировал историю семьи, как когда-то его дед фиксировал историю строительства дамбы. Мотоцикл или радиоприёмник – Йолер пробовал всё новое, чем отличался от остальных священнослужителей. В итоге они были вынуждены против желания покинуть остров, но, принимая под своё управление приход в небольшой общине Морзум на востоке Зюльта, о своей будущей судьбе пастор ещё не догадывался
Первая мировая война приостановила подготовку к строительству. Йолер женился, родился старший сын. Жители Морзума избегали контакта, они были подозрительны – и потому что семья пастора приехала с материка, но также и из-за увлечения Йолера строительным проектом.
Некоторые местные жители надеялись на крупные торговые сделки. Но другие были обеспокоены – из-за будущих туристов, из-за своих детей, до тех пор важных работников на фермах – дети могли бы переехать на материк и продолжать ходить там в школу.
Одно было ясно: если строительство дамбы увенчается успехом, она бесповоротно изменит Зюльт. Скептически настроенные островитяне доверяли бурному Северному морю, которое, они считали, всё равно помешает дамбе. И в этом они были почти правы.
С 1923 года тысячи рабочих строили дамбу от Кланксбюлля до Морзума. Стоя по щиколотку в иле, они пытались шаг за шагом продвигаться вперёд с помощью деревянных шестов, песка, камней и глины. Это казалось безнадёжной борьбой с природой. Приливы казались непобедимыми, с каждым приливом возвращающиеся массы воды вгрызались в только что построенный участок дамбы. Вскоре один-единственный шторм смыл четырёхмесячную работу. Инженерам и рабочим пришлось начинать всё заново.
Ханс Йолер был постоянным гостем на крупнейшей в Европе стройплощадке, увлечённо наблюдая за ходом возведения дамбы. И он вскоре понял, что рабочим нужна помощь. Он стал пастором для строителей – посещал бараки, где в трудных условиях жили рабочие, общался с ними, проводил чтения и даже основал хор. Йолер был духовником многих строителей, а также занимался погребением погибших рабочих.
Но для многих жителей Морзума его работа на строительстве дамбы была почти предательством. Йолер должен был представлять интересы местных жителей, но он хотел примирить обе стороны – цель, которой он так и не достиг.
В начале 1925 года у Ханса и Эльвины Йолер родилась дочь Карин. Крёстными дочери её родители пригласили инженеров по плотинам. Так совпало, что крещение произошло в исторический день: 26 апреля 1925 года, когда Пауль фон Гинденбург был избран рейхспрезидентом.
Два года спустя Хансу Йолеру пришла в голову идея: дамба вот-вот откроется, президент объявил о своём присутствии на первом переезде на остров. Почему бы не спросить Гинденбурга, хочет ли он также стать крёстным отцом Карин, пусть и с опозданием? Первый железнодорожный рейс должен был пройти через Морзум в столицу Зюльта Вестерланд, и если поезд остановится в Морзуме, крестница президента сможет подарить ему цветы. Возможно, тогда жители Морзума поймут, что Йолер не так уж ошибался по поводу дамбы…
Пастор написал письмо прямо в Берлин, минуя местные власти. Удивительно, но через семь дней пришёл ответ: рейхспрезидент согласен стать крёстным, но это не должно повлечь за собой никаких обязательств с его стороны. Он готов остановиться в Морзуме и поучаствовать во вручении цветов.
Так и случилось 1 июня, в пасмурную среду. Эльвина Йолер поднесла двухлетнюю Карин в белом вязаном платье к окну вагона, из которого выглядывал Гинденбург. Дома мать и дочь тренировались: девочка не должна была слишком рано отпустить букет, чтобы тот не упал.
Всё прошло удачно. Передавая букет, Карин расставила руки и застыла в этой позе на несколько секунд. Его фотография попала в американскую газету, где её чуть позже обнаружили эмигранты из Морзума, узнали на фото мать Карин и послали экземпляр в дом священника.
Карин Лауритцен, урождённая Йолер, не помнит само событие, она была слишком маленькой для этого. Но по тому, что говорили её родители и по известному фото, которое долгое время висело над её кроваткой, Карин знает, что и как об этом рассказать.
Рейхспрезидент проигнорировал протокол, кивнул пастору и сказал: «Да хранит вас Бог за вашу трудную работу» – что совсем не понравилось местному ландрату: пастор должен был оставаться в тени.
По прибытии в столицу Зюльта Вестерланд дамба получила имя в честь Гинденбурга. Но сегодня это название вызывает споры. Гинденбург, монархист и приверженец легенды об «ударе в спину» (теория заговора, объяснявшая поражение Германии в Первой мировой войне обстоятельствами не военного, а внутриполитического характера. Согласно этой легенде, германская армия вышла непобеждённой с полей сражений, но получила «удар в спину» от евреев, социал-демократов и коммунистов), стал президентом Веймарской республики, но также считается одним из её могильщиков. Кроме того, принято считать, что именно Пауль фон Гинденбург проложил Гитлеру путь к власти, назначив его канцлером по результатам выборов 1933 года.
«Папа был бы очень рад»
Отношения между жителями Морзума и семьёй пастора оставались сложными. В конце 1927 года стараниями некоторых морзумцев Йолеры покинули остров. Для Карин отъезд стал тяжёлым переживанием – но она уехала не навсегда. После Второй мировой войны она вернулась на Зюльт, вышла замуж за одного из жителей Морзума и прожила там несколько десятилетий.
Сегодня Карин Лауритцен живёт в Гамбурге. Спустя 95 лет после знаменательного момента она снова приехала на остров, приняв участие в съёмках документального фильма, в котором поведала историю своей семьи. На премьере фильма в кинотеатре Вестерланда зрители, узнав о присутствии в зале Карин, почтили её стоячей овацией. «Папа был бы очень счастлив, что спустя столько времени о нём всё ещё снимают фильм», – сказала Карин Лауритцен. «Надеюсь, дамба всегда будет сухой. И не затонет», – с улыбкой добавила женщина.
Елена Октябрёва
