Судьба советского литературоведа, профессора русской литературы в Сорбонне Андрея Донатовича Синявского (1925−1997) стала ярким отражением времени, в котором он жил и творил.
Синявский родился в Москве, в 1943-м был призван в армию и служил радиотехником на аэродроме, в 1945 году поступил на филфак МГУ. На выбор профессии в немалой степени повлияли родители: мать была библиотекарем, а отец, бывший дворянин и левый эсер, страстно увлечённый литературой, много, но безуспешно писал – напечатан был лишь один его роман в 1920-х годах.
Карьера же Андрея складывалась удачно: по окончании университета он остался в аспирантуре и в 1952 году защитил кандидатскую диссертацию «Роман М. Горького „Жизнь Клима Самгина“ и история русской общественной мысли конца XIX – начала XX вв.». Потом работал в Институте мировой литературы, написал главы «Горький» и «Эдуард Багрицкий» для «Истории русской советской литературы 1917−1965», вёл семинар по русской поэзии ХХ века в МГУ и преподавал русскую литературу в Школе-студии МХАТ. Помимо литературоведческих работ (о творчестве Горького, Пастернака, Бабеля, Ахматовой), начал писать прозу, в начале 1960-х стал членом Союза писателей СССР и одним из ведущих литературных критиков либерального журнала «Новый мир», возглавляемого Александром Твардовским.
Но если литературоведческие статьи Синявского успешно печатались, то его художественная проза будто повторяла отцовский путь. И Андрей, столкнувшись с невозможностью писать правду об окружающей действительности, выбрал другой – путь Бориса Пастернака, опубликовавшего в 1957 году «Доктора Живаго» в Италии.
Позаимствовав у персонажа одесской блатной песенки псевдоним Абрам Терц, он начал переправлять свои произведения на Запад, где опубликовали две его повести – «Суд идёт» (1959) и «Любимов» (1963) – и статью «Что такое социалистический реализм?». В них едко, даже гротескно Терц высмеивал советское общество и литературу.
Кроме того, он помогал переправлять за рубеж произведения переводчика и прозаика Юлия Даниэля, взявшего псевдоним Николай Аржак, и Андрея Ремезова, писавшего под псевдонимом И. Иванов. В те годы они не были единственными «антисоветскими» писателями, кого публиковали за рубежом, отличие состояло в том, что произведения Синявского и Даниэля издавали буквально на всех языках. Согласно обвинительному заключению, только повесть «Суд идёт» была переведена на 24 языка и издана в 40 странах.
Понятно, что КГБ, который со времён ЧК «не спит», выяснил, кто скрывался под псевдонимами, и писателей обвинили в ярой антисоветчине – произведениях, «порочащих советский государственный и общественный строй», и их передаче для публикации на Западе. (Ремезов, автор действительно ярых антисоветских книг, после ареста Синявского явился на Лубянку с покаянием и готовностью разделить наказание, но стал лишь свидетелем по делу Синявского-Даниэля.)
В итоге, несмотря на более тысячи подписей в их защиту и акции протеста в центре Москвы, Синявский был приговорён к 7 годам лишения свободы в колонии строгого режима, а Даниэль – к пяти. Оба не признали себя виновными.
В Дубравлаге Синявский написал «Голос из хора», почти полностью «Прогулки с Пушкиным» (вышедшие в Лондоне в 1975 году и вызвавшие бурную реакцию в эмигрантских кругах: писателя обвиняли в намеренном уничижении поэта, ненависти ко «всему русскому») и «В тени Гоголя». А после освобождения по приглашению слависта и знатока русской литературы, профессора Клода Фриу (Claude Frioux) в 1973-м уехал во Францию, где стал профессором русской литературы в Университете «Париж IV – Сорбонна».
В эмиграции Андрей написал культурологические произведения «Опавшие листья В. В. Розанова» на основе курса своих лекций в Сорбонне и «Иван-дурак: очерк русской народной веры», автобиографический роман «Спокойной ночи». Но своими статьями о свободе слова в эмигрантской среде и особенно «Литературным процессом в России» (1973) вызвал большое возмущение властителя дум эмиграции Александра Солженицына. В «Открытом письме Солженицыну» Синявский резко ответил, что обернулось отказом эмигрантских журналов печатать его – и идеей жены Синявского Марии Розановой создать собственный. Его, «Синтаксис», они вдвоём и издавали с 1978 года.
Кстати, Мария Васильевна к Василию Розанову не имеет отношения. В беседе с Иваном Толстым на «Радио Свобода» она рассказывала, как в начале их знакомства Синявский задал ей «совершенно дурацкий вопрос»: «Он спросил, не дочь ли я Василия Васильевича, я – Мария Васильевна. Забыв, что Розанов помер в 1919 году. А я родилась в 30-м. […] Когда он меня спросил, […] я даже не знала, кто это такой. […] Я гордо сказала: „Нет, я сама по себе Розанова“ и побежала срочно в Ленинскую библиотеку наводить справки».
Реабилитированный в 1991-м, Синявский с 1989-го регулярно приезжал в Россию, а в 1993 году выступил с протестом против расстрела Белого дома. Через четыре года он скончался от рака лёгких и был похоронен в Фонтене-о-Роз под Парижем. Марии Васильевне Розановой сейчас 92 года, она живёт во Франции.
Маргарита Дорштейн
