Всё просто – приносишь русскую или советскую литературу, книги идут на макулатуру, вырученные деньги кофейня отправляет на ВСУ. А тот, кто принёс книги, получает скидку на кофе: одна книга – минус одна гривна. За пару недель кофейне удалось собрать больше 800 килограммов книг российских и советских авторов. И хотя харьковчане отдают на переработку совершенно разные книги, в слогане не зря звучит Пушкин. Именно Александр Сергеевич – о чём он, конечно, даже помыслить не мог бы – спустя много лет после своей смерти стал невольным символом российской «имперскости» и российских нарративов, от которых сейчас пытаются избавиться в Украине – путём переименований улиц, сноса памятников или пересмотра программы литературы в школе.
Интересно, что проблема эта появилась не только после российского вторжения. Ещё в 1904 году Николай Михновский – один из лидеров украинского национального движения конца XIX – начала XX века, сторонник идеи государственной независимости Украины – заявлял, что не может быть в Харькове памятника Пушкину, пока там нет памятника Тарасу Шевченко. Памятник Пушкину в Харькове установили в том же 1904 году, это был год празднования 250-летия «воссоединения» Украины с Россией, и памятник соорудили в честь торжеств по этому поводу. А вот памятник Шевченко появился в Харькове только в 1935 году.
«Очевидно, что Пушкин неслучайно был выбран в качестве определённого маркера для российского царского правительства. Дело в том, что Пушкин (вместе с Толстым) является одним из создателей российского имперского мифа. И сейчас этот российский имперский миф используется для мобилизации россиян, в частности, на войну против Украины. Поэтому так называемый „пушкинопад“ является абсолютно естественной реакцией украинцев на то, чтобы избавиться от этих маркеров, которые являются подтверждением для России одного из ключевых тезисов, что мы якобы „живём в одном культурном пространстве“, что якобы вообще „не существует отдельного украинского народа“, а затем, что украинское государство является „каким-то недоразумением, которое надо устранить“», – сказал в интервью «Радио Свобода» Владимир Вятрович, народный депутат Украины, председатель Украинского института национальной памяти (УИНП) в 2014−2019 годах.
По мнению доктора исторических наук Натальи Старченко, «канонизация» Пушкина как национального русского пророка состоялась между 1899 и 1937 годами (столетием со дня его рождения и столетием гибели. – «РГ/РБ») и шла параллельно с поворотом большевистской власти к русскоцентризму. Культ Пушкина работал на создание гомогенной культуры на русском фундаменте. Находясь в Украине, Пушкин воспринимал эту территорию как российскую. Украинские реалии или не нашли отражения в его произведениях южного цикла, или получили российскую интерпретацию.
Харьков – ещё совсем недавно почти полностью русскоязычный город – памятник русскому поэту демонтировал. А ещё переименовал театр. «Харьковский академический русский драматический театр имени А. С. Пушкина», который работал в городе с 1933 года, стал просто «Харьковским драматическим театром». Коллектив театра неоднократно просил о переименовании, с самого начала российской агрессии в Украине. Памятник же демонтировал городской совет.
«Харьков является одним из наиболее пострадавших городов Украины от российского оружия и агрессии. В городском совете понимают чувства харьковчан, которые не желают видеть в своём городе русские топонимы и памятники», – отметили в мэрии. Там добавили, что судьбу памятника будут решать демократическим способом после победы Украины.
В отличие, к примеру, от Маяковского, который в Харькове бывал (пил, гулял, а ещё проиграл в бильярд украинскому писателю Майку Йогансену, после чего в качестве «наказания» пролезал под бильярдным столом), Пушкин тут не был даже проездом, поэтому наличие как памятника, так и театра его имени и без войны вопрос достаточно спорный.
Именно так – мнением большинства – в Харькове решают и вопросы переименования улиц. Например, сейчас стартовало голосование о переименовании улиц Плехановской, Державинской, улицы Броненосца «Потёмкин». Все эти улицы планируют назвать в честь героев, которые отдали жизни за защиту Украины и Харькова. Судя по активности голосующих, решение будет принято.
«Я живу на углу улицы Есенина, – говорит харьковский издатель, писатель Александр Красовицкий. – Я бы предпочёл, чтобы она называлась именем одного из защитников моего Харькова от российской агрессии. Русская литература для меня теперь – это Варлам Шаламов, много лет умиравший в лагерях, это уничтожаемая советской властью украинка Анна Ахматова (Горенко) с её „Реквиемом“. Это Осип Мандельштам, рождённый в Варшаве, женившийся на киевлянке, написавший „Мы живём, под собою не чуя страны“, и погибший на пересылке. Улицы Гайдара, Серафимовича и Демьяна Бедного должны быть названы именами тех, кто погиб в Сандармохе, кто был расстрелян или погиб в другие трагические дни тут. Школьная программа, я думаю, обойдётся без морализаторства Толстого. Пушкин с Достоевским могут изучаться факультативно в рамках мировой литературы XIX века. Вряд ли в 1940 году в Британии изучали немецкую классическую философию и тексты Фридриха Шиллера (Friedrich Schiller). Польша во время русского террора 1863 года с нулевой вероятностью уступила бы произведениями Адама Мицкевича (Adam Mickiewicz) в пользу текстов Пушкина. Китай в 1944 году не имел Мурасаки Сикибу (Murasaki Shikibu) в своей школьной программе».
Недавно мне захотелось перечитать «Лісову пісню» Леси Украинки. Я вспомнила, что ещё в родительской библиотеке была эта книга, достала её с полки и удивилась. Это была Леся Украинка на русском, старая советская серия «Классики и современники» – такую серию собирали буквально в каждой второй семье. Почему же тогда на полках москвичей, питерцев не было Пушкина и Лермонтова на украинском?
Поэтому свой личный ответ на вопрос «пушкинопада» я сформулировала так:
Страдают ли украинские дети от российского оружия? Да.
Пострадают ли они от незнания стихов российского поэта Пушкина? Нет.
А сам Пушкин своё отстрадал уже давно.
Алина Дыхман, собственный корреспондент «РГ/РБ» в Харькове
