Самое прямое. В 1791 году после окончания войны России с турками (когда пал Очаков, а его турецкий гарнизон был уничтожен, что в прямом смысле убило султана Абдул-Хамида I – он умер от апоплексического удара) в Одессу и соседнее с ней село на берегу Сухого лимана стали перебираться арнауты (так, Arnavutlar, турки называли албанцев-христиан), чьи семьи были вырезаны, а жилища сожжены османскими солдатами. Это село вскоре назвали Арнаутовкой (ныне украинская Александровка).
Последний фаворит Екатерины II Платон Зубов, назначенный после смерти Потёмкина генерал-фельдцейхмейстером, новороссийским генерал-губернатором и начальником черноморского флота, предписал основателю порта и города Одесса Иосифу де Рибасу построить для греков и арнаутов «на первый случай домов каменных с небольшими лавками по обычаю азиатскому двух сортов. Первого – 3, ценою каждый в 1500 рублей, а второго – 50, ценою по 350 рублей». Так зародилась Арнаутская слобода.
Часть осевших в Одессе албанцев служили в русских войсках: из греко-албанских поселенцев был организован состоящий из трёх рот дивизион во главе с первопоселенцем Одессы капитаном Бицилли. Остальные арнауты занимались, по большей части, ремёслами и коммерцией. Одесские краеведы утверждают, что тогда же зародилось разделение Арнаутской улицы на Большую и Малую. Большой Арнаутской стала улица, где стояли дома флотских команд из рослых арнаутов. А на будущей Малой Арнаутской якобы проживали низкорослые пехотинцы и кавалеристы. Не знаем, так ли это, но почему бы не поверить краеведам!
На обеих улицах начал процветать гостиничный бизнес (к примеру, в домах на нынешней Большой Арнаутской размещалось множество второразрядных гостиниц) – и многое другое, присущее большинству приморских городов в разных странах… Арнаутская слобода была не в последних рядах новостей о происшествиях, скандалах, «разборках» морских бродяг.
Большой Арнаутской несколько раз пытались подправить «биографию»: в 20-е годы прошлого века ей дали имя Герша Леккерта, социалиста-террориста; после 1945 года – присвоили имя знаменитого лётчика Валерия Чкалова. Впрочем, были у неё и свои герои. К примеру, в «трудовой школе № 46» на этой улице учились в своё время гроссмейстер Ефим Геллер, композитор Оскар Фельцман. В здании на Большой Арнаутской, 2а начинался одесский КВН. В середине 70-х здесь и в школе напротив выступал Владимир Высоцкий.
Немало замечательных страниц и в истории Малой Арнаутской. Здесь, в доме № 9, жил Илья Ильф. Здесь «родились» Корейко и Бендер. Первый, реальный Корейко, владел домом № 16. Второй держал в доме № 11 то ли мясную, то ли лавку «Ночные вазы господина Бэндера». Они-то и «подарили» свои фамилии великому комбинатору и не менее великому мошеннику. Правда, вопреки утверждению литературного Бендера, отнюдь не вся контрабанда делалась на Малой Арнаутской. Да, в доме № 74 фабриковали слабительные таблетки, в № 10 чеканили фальшивые монеты, но остальное так, по мелочам…
Несомненно, при советской власти у Малой Арнаутской были другие, более героические имена – улица Воровского, Суворовская, Малиновского. Но время расставило всё по местам: исторические названия албанских улиц, застроенных Дерибасом, оказались бессмертными.
Кстати, выражение «Не фонтан» пришло к нам прямиком из одесских районов. Не Арнаутских, но не менее известных. Большой фонтан, Средний фонтан и Малый фонтан. Отсюда в город биндюжники привозили лучшую в Одессе питьевую воду (это извечная одесская проблема). Высокий спрос (ведро греческого вина стоило 15 копеек, а ведро хорошей воды – 25 копеек), само собой, породил уйму сомнительных предложений от мошенников. Одесситы разоблачали их, попробовав «товар» на вкус: «Нет, это не фонтан». Со временем выражение стало означать плохое качество вообще, разочарование ожидаемым.
Маргарита Дорштейн
